Сказки про Деда Мороза
Сказки про Деда Мороза — произведения, которые любят дети и взрослые. За что любят эти сказки все читатели? В них главным героем истории выступает самый любимый волшебник каждого ребенка. Да, это Дедушка Мороз! А, как известно, Дед Мороз может совершить любое чудо и подарить самый желанный подарок! Его часто сопровождает внучка Снегурочка, лесные звери и птицы. Прочтите сказки о Деде Морозе вместе с ребятами, чтобы окунуться в мир детства, доброты, праздника и новогоднего волшебства.
Заяц, косач, медведь и дед мороз
Заяц, косач, медведь и Дед Мороз — сказка Виталия Бианки, которую стоит прочесть вместе с детьми. В ней рассказывается о печалях лесных зверей и птиц. Все они жалуются, что им мешает дождь, охотники и хищники их легко замечают. Решили вместе они послать Синицу за Дедом Морозом. Он пришел и укутал лес белой пеленой. Долго ли звери радовались приходу зимы, узнайте вместе с детьми из короткой сказки. Она учит благодарности, осуждает капризы и говорит о том, что все должно идти своим чередом.
Мороз Иванович
Мороз Иванович — произведение В. Одоевского, которое знакомо многим детям. Эта сказка о двух девушках с именами Рукодельница и Ленивица. Рукодельница ненароком обронила ведро в колодец и полезла за ним. А в этом колодце были чудеса! Печь с вкусными пирогами, яблонька с золотыми яблоками, а хозяином оказался Мороз Иванович. Рукодельница стала помогать добросердечному дедушке по хозяйству и получила от него хорошую награду по возвращении домой. Ленивица тоже решила спуститься в колодец, но трудиться не любила и ничего не получила. Эта сказка учит тому, чтобы о воспитании в себе вежливости, трудолюбия, уважения к старшим.
Морозко
Морозко – дивная сказка о противостоянии добра и зла знакома каждому. Тяжела доля Настеньки, не полюбила ее мачеха, ведь своя дочка у нее была, Марфушенька. Красавица Настя всю работу делала, а сестра ее сводная на печи в это время грелась. Встретила как-то девица в лесу парня удалого, Ивана, да только не знала она, что он самовлюблен и заносчив. Проклял его за это волшебник лесной и пообещал превратить в медведя. Как только Иван попробовал медведицу из лука подстрелить, то сбылось наказание прямо на глазах у Насти. Не думала девица, что Ваня посчитает ее виноватой, но душевное тепло Настеньки растопило лед и согрело в трескучие морозы.
Источник
Сказка про Деда Мороза и Снегурочку
Когда и кто эту историю рассказал? Никто не помнит? Кто и когда её слышал? Никто не знает? А история эта вот о чём.
Жил Дед Мороз со своею Снегурочкой на Северном полюсе,огромном ледяном острове, именуемом Арктикой. В этом царстве зимы никогда не было других времён года, дни здесь были самые короткие на Земле. Солнце как бы боялось замёрзнуть и быстро покидало этот вечно ледяной и неприветливый край, а длинными ночами сверкали холодом звёзды и северное сияние. И никого, кроме Деда Мороза и Снегурочки, в этой арктической пустыни не было.
Так бы и продолжали они жить в печальном одиночестве, если бы не сон, который увидела Снегурочка накануне нового года.
А приснилось ей, что они с Дедом Морозом оказались в гостях у ребят на новогодней ёлки. И вся эта радостная встреча с песнями, играми, танцами, новогодними игрушками и подарками была как наяву.
Проснувшись, Снегурочка непроизвольна стала повторять запомнившиеся слова одного из услышанных стихов ребят:
Три дня до нового года.
На другой день к утру Дед Мороз и Снегурочка были готовы к дороге.
Дед Мороз достал свой посох и, стукнув им два раза, пожелал, что бы северное сияние служило им дорожкой по небу, а звёзды освещали им верный путь. В один миг цепочкой звёзды выстроились, и кружево северного сияния дорожкой вытянулось, приспустило один край к ногам Деда Мороза и Снегурочки. Едва они ступили на неё, дорожка, в воздухе змейкою паря, сама в путь освещенный двинулась.
Два дня до Нового года.
Один день до Нового года.
И вот уже Дед Мороз со Снегурочкой продолжили путь верхом на северном олене. Весь следующий день они мчались без устали по просторам тундры.
Впереди была тайга с её многочисленными обитателями. Узнав, что перед ними настоящий Дед Мороз и Снегурочка и что они опаздывают на встречу Нового года с ребятами, звери с радостью согласились помочь. Как и раньше, при помощи волшебного посоха появились великолепные сани, в упряжке которых встали: лось и медведь, волк и кабан, лиса и заяц, соболь и белка. А тетерева с глухарями тоже помогали: с высоты птичьего полёта высматривали наиболее проходимые для саней места.
Один час до Нового года.
А вот и сам Байкал, море-озеро! И его дочь красавица Ангара.!
Дед Мороз и Снегурочка поблагодарили гостеприимных таёжных зверей и двинулись на быстроходных лыжах дальше к стариному купеческому городу Иркутску. Именно там побывала наша Снегурочка во сне за три дня до наступления Нового года.
Наконец появились вечерние огни Иркутска с его прекрасной новогодней ёлкой и весёлым хороводом ребят.
Дед Мороз и Снегурочка услышали:
Источник
Новогодняя сказка
Лес. По лесу идут Дед Мороз и Снегурочка.
— В лесу родилась ёлочка,
В лесу она росла.
Зимой и летом стройная.
— Совсем не складно дед!
Дед Мороз (не обращая внимания):
— Метель ей пела песенку:
«Спи, ёлочка, бай-бай».
Мороз снежком. укутывал.
— Да, ладно. Каждый год одно и то же.
Все рады, а меня чего-то гложет.
Мне замуж бы пора давным-давно,
Неужто, жить одной мне суждено.
Дед Мороз (удивлённо):
— Впервые слышу! Мужа захотела!
— Чу? Слышишь, дед? Как будто кто-то плачет.
— Пойдём, посмотрим! Что-то там маячит
За ёлками.
Идут и видят девушку с корзинкой.
— Ты кто? В такой мороз.
В лесу. одна.
— Хорошенький вопрос.
Но, не ко мне. А к мачехе с сестрицей.
Ведь не могу домой я воротиться,
Пока подснежников корзину не нарву.
Ох, чувствую, что здесь я и помру!
— Всё сначала было, как по маслу.
Я подпевала: «Гори-гори ясно. »
И видела, как стихла злая вьюга,
Как посох брали братья друг у друга.
И, вот он, наконец, в руках Апреля!
Смотрела я, глазам своим не веря!
Запели ручейки, и на поляне
Подснежники цвели! И, как в тумане
Я собирала их в свою корзину.
— А дальше что? Да не тяни резину!
Дед Мороз (качает головой):
— Ты прав, конечно. Видно дать мне дуба
Придётся здесь.
Снегурочка (снимает с себя шубку и подаёт ей):
— Возьми. Согреет шуба.
А там посмотрим.
— Эх, тебя бы замуж!
Красива и скромна, к тому же.
— Но-но! Сначала я! Постарше буду!
Вот, только за кого? Лишь лес повсюду.
Дед Мороз (про себя):
— Теперь их две. Какой, однако, казус.
Снегурочка (смотрит на небо и вдруг кричит):
— Ой, дед, смотри! Никак к нам Санта-Клаус!
— Хм, интересно! Правда, я в сомненье.
На ком же он летит? И, где олени?
На поляну перед ними опускается какой-то хлопчик верхом на чёрте. Это Вакула.
— А сам-то ты откуда?
Куда летишь? И чем могу помочь?
— Я из Диканьки. В прошлую же ночь
Взял курс на Петербург. К самой царице.
Исполнить чтоб каприз, одной девицы.
Ей черевики должен я доставить
Дед Мороз (смотрит на Вакулу, на двух девушек, на Вакулу. ) Что-то его осеняет:
— Ну, что ж, лети. Но я могу представить
Чем дело завершиться.
Дед Мороз проводит пальцем по горлу:
Вакула (вытаращив глаза и отступая):
— Кыш-кыш! Второй Оксаны мне не надо,
Что только зеркало одаривает взглядом!
— А ты кто? Как зовут? Иль не угоден?
— Без имени я. Падчерица. вроде.
И я не против. Я была бы. рада.
Дед Мороз (хлопает в ладоши):
— Ну, вот, и славно! ЗдОрово, как вышло!
Свистит. Появляется тройка запряжённых лошадей.
— Прощай же, Дедушка! Спасибо за урок!
— Ну, ты даёшь! Девчонке женишка
Отдал бессовестно! А мне? Тонка кишка?!
— Кричишь? Кричи! И кто ж тебя возьмёт?
Скромнее стань, глядишь, и повезёт.
Снегурочка надувает губы.
Дед Мороз (прислушивается):
— Чу? Слышишь? Вроде хруст. Едят кого-то?!
По праздникам запрещена охота!
Идут на звук. Видят под ёлкой закутанную девицу, которая хрустит огурцом, запивая его молоком из бутыли.
Дед Мороз (удивлённо):
— А это, что ещё за чудо-юдо!
Укутанная вся, посуды груда.
Пикник? Эй, милая. Ты кто? Кажись, я трушу.
Фигура встаёт и идёт на Деда Мороза:
— Ну, здравствуй, старый! Что ж, встречай Марфушу!
Хватает Деда Мороза за грудки:
— Молчишь?!
Когда ж успел-то! Я ведь и не знала!
Отдал всё то, о чём я так мечтала!
Марфуша (отталкивает Снегурочку):
— Эй-эй! Со мной сначала разберись!
Устрой и мне какой-нибудь сюрприз!
Хочу приданное! Хочу и жениха!
Хочу! Хочу! Смотри! Ведь до греха
Своим молчаньем можешь довести!
— Да, хватит вам вдвоём меня трясти!
Ох! Как же надоели девы эти.
Помог бы кто!
Слышит рычание. За деревьями мелькает что-то лохматое. Радостно:
— Смотри! Мне кажется под стать тебе жених!
Высокий, сильный, ест аж за троих!
Ну, как? Надеюсь рада ты теперь?
И денег дам!
Марфуша (разглядывая йети):
— А точно, что не зверь?
— Теперь тебе уж точно будет взбучка!
Видать забыл, кто я? Твоя же внучка!
И что?! Всех осчастливить ты готов!
А сколько мне страдать ещё годков?!
Будь скромной?! Как Марфушка? Будет счастье?!
Цепляется в бороду:
— В её судьбе и то имел участье!
— Мне надоели обещанья эти!
Дед Мороз (слабо сопротивляется):
— Опомнись! Это ж был всего лишь йети!
Страшён же и лохмат! Одни изъяны!
— И что?! Мужик чуть лучше обезьяны
Обязан быть!
Борода отрывается. Снегурочка смотрит на неё, потом на Деда Мороза. Перед ней стоит молодой мужчина. Снегурочка ахает.
— Ах! Вот какой ты есть!
Какие тайны скрыты были здесь!
Зачем же ты, все долгие века
Носил вот этот образ старика?!
— Ну. этот образ люди мне создали.
Я сам бы сочинил его, едва ли.
Они рядились так на Новый год,
С тех пор любой ребёнок в гости ждёт
Такого вот к себе Мороза-старца.
— Ну, ладно-ладно! Смог ты оправдаться.
Но вот теперь к тебе мой интерес!
Уводит за собой Деда Мороза.
Источник
Двенадцать месяцев
Словацкая сказка в обработке С. Маршака
Знаешь ли ты, сколько месяцев в году?
Январь, февраль, март, апрель, май, июнь, июль, август, сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь.
Только окончится один месяц, сразу же начинается другой. И ни разу ещё не бывало так, чтобы февраль пришёл раньше, чем уйдёт январь, а май обогнал бы апрель.
Месяцы идут один за другим и никогда не встречаются.
Но люди рассказывают, будто в горной стране Богемии была девочка, которая видела все двенадцать месяцев сразу.
Как же это случилось? А вот как.
В одной маленькой деревушке жила злая и скупая женщина с дочкой и падчерицей. Дочку она любила, а падчерица ничем ей не могла угодить. Что ни сделает падчерица — всё не так, как ни повернётся — всё не в ту сторону.
Дочка по целым дням на перине валялась да пряники ела, а падчерице с утра до ночи и присесть некогда было: то воды натаскай, то хворосту из лесу привези, то бельё на речке выполощи, то грядки в огороде выполи.
Знала она и зимний холод, и летний зной, и весенний ветер, и осенний дождь. Потому-то, может, и довелось ей однажды увидеть все двенадцать месяцев разом.
Была зима. Шёл январь месяц. Снегу намело столько, что от дверей его приходилось отгребать лопатами, а в лесу на горе деревья стояли по пояс в сугробах и даже качаться не могли, когда на них налетал ветер.
Люди сидели в домах и топили печки.
В такую-то пору, под вечер, злая мачеха приоткрыла дверь, поглядела, как метёт вьюга, а потом вернулась к тёплой печке и сказала падчерице:
— Сходила бы ты в лес да набрала там подснежников. Завтра сестрица твоя именинница.
Посмотрела на мачеху девочка: шутит она или вправду посылает её в лес? Страшно теперь в лесу! Да и какие среди зимы подснежники! Раньше марта месяца они и не появятся на свет, сколько их ни ищи. Только пропадёшь в лесу, увязнешь в сугробах. А сестра говорит ей:
— Если и пропадёшь, так плакать о тебе никто не станет! Ступай да без цветов не возвращайся. Вот тебе корзинка.
Заплакала девочка, закуталась в рваный платок и вышла из дверей.
Ветер снегом ей глаза порошит, платок с неё рвёт. Идёт она, еле ноги из сугробов вытягивает.
Всё темнее становится кругом. Небо чёрное, ни одной звёздочкой на землю не глядит, а земля чуть посветлее. Это от снега.
Вот и лес. Тут уж совсем темно — рук своих не разглядишь. Села девочка на поваленное дерево и сидит. Всё равно, думает, где замерзать.
И вдруг далеко меж деревьев сверкнул огонёк — будто звезда среди ветвей запуталась.
Поднялась девочка и пошла на этот огонёк. Тонет в сугробах, через бурелом перелезает. «Только бы, — думает, — огонёк не погас!» А он не гаснет, он всё ярче горит. Уж и тёплым дымком запахло, и слышно стало, как потрескивает в огне хворост. Девочка прибавила шагу и вышла на полянку. Да так и замерла.
Светло на полянке, точно от солнца. Посреди полянки большой костёр горит, чуть ли не до самого неба достаёт. А вокруг костра сидят люди — кто поближе к огню, кто подальше. Сидят и тихо беседуют.
Смотрит на них девочка и думает: кто же они такие? На охотников будто не похожи, на дровосеков ещё того меньше: вон они какие нарядные — кто в серебре, кто в золоте, кто в зелёном бархате.
Стала она считать, насчитала двенадцать: трое старых, трое пожилых, трое молодых, а последние трое — совсем ещё мальчики. Молодые у самого огня сидят, а старики — поодаль.
И вдруг обернулся один старик — самый высокий, бородатый, бровастый — и поглядел в ту сторону, где стояла девочка.
Испугалась она, хотела убежать, да поздно. Спрашивает её старик громко:
— Ты откуда пришла, чего тебе здесь нужно? Девочка показала ему свою пустую корзинку и говорит:
— Нужно мне набрать в эту корзинку подснежников. Засмеялся старик:
— Это в январе-то подснежников? Вон чего выдумала!
— Не я выдумала, — отвечает девочка, — а прислала меня сюда за подснежниками моя мачеха и не велела мне с пустой корзинкой домой возвращаться.
Тут все двенадцать поглядели на неё и стали между собой переговариваться.
Стоит девочка, слушает, а слов не понимает — будто это не люди разговаривают, а деревья шумят.
Поговорили они, поговорили и замолчали.
А высокий старик опять обернулся и спрашивает:
— Что же ты делать будешь, если не найдёшь подснежников? Ведь раньше марта месяца они и не выглянут.
— В лесу останусь, — говорит девочка. — Буду марта месяца ждать. Уж лучше мне в лесу замёрзнуть, чем домой без подснежников вернуться.
Сказала это и заплакала.
И вдруг один из двенадцати, самый молодой, весёлый, в шубке на одном плече, встал и подошёл к старику:
— Братец Январь, уступи мне на час своё место! Погладил свою длинную бороду старик и говорит:
— Я бы уступил, да не бывать Марту прежде Февраля.
— Ладно уж, — проворчал другой старик, весь лохматый, с растрёпанной бородой. — Уступи, я спорить не стану! Мы все хорошо её знаем: то у проруби её встретишь с вёдрами, то в лесу с вязанкой дров. Всем месяцам она своя. Надо ей помочь.
— Ну, будь по-вашему, — сказал Январь. Он стукнул о землю своим ледяным посохом и заговорил:
Замолчал старик, и тихо стало в лесу. Перестали потрескивать от мороза деревья, а снег начал падать густо, большими, мягкими хлопьями.
— Ну, теперь твой черёд, братец, — сказал Январь и отдал посох меньшому брату, лохматому Февралю. Тот стукнул посохом, мотнул бородой и загудел:
Ветры, бури, ураганы,
Дуйте что есть мочи!
Вихри, вьюги и бураны,
Разыграйтесь к ночи!
В облаках трубите громко,
Вейтесь над землёю.
Пусть бежит в полях позёмка
Только он это сказал, как зашумел в ветвях бурный, мокрый ветер. Закружились снежные хлопья, понеслись по земле белые вихри. А Февраль отдал свой ледяной посох младшему брату и сказал:
— Теперь твой черёд, братец Март. Взял младший брат посох и ударил о землю. Смотрит девочка, а это уже не посох. Это большая ветка, вся покрытая почками.
Усмехнулся Март и запел звонко, во весь свой мальчишеский голос:
После зимней стужи!
Сквозь лесной валежник.
Стали птицы песни петь,
И расцвёл подснежник.
Девочка даже руками всплеснула. Куда девались высокие сугробы? Где ледяные сосульки, что висели на каждой ветке?
Под ногами у неё — мягкая весенняя земля. Кругом каплет, течёт, журчит. Почки на ветвях надулись, и уже выглядывают из-под тёмной кожуры первые зелёные листики.
Глядит девочка — наглядеться не может.
— Что же ты стоишь? — говорит ей Март.- Торопись, нам с тобой всего один часок братья мои подарили.
Девочка очнулась и побежала в чащу подснежники искать. А их видимо-невидимо! Под кустами и под камнями, на кочках и под кочками — куда ни поглядишь. Набрала она полную корзину, полный передник — и скорее опять на полянку, где костёр горел, где двенадцать братьев сидели.
А там уже ни костра, ни братьев нет: Светло на поляне, да не по-прежнему. Не от огня свет, а от полного месяца, что взошёл над лесом.
Пожалела девочка, что поблагодарить ей некого, и побежала домой. А месяц за нею поплыл.
Не чуя под собой ног, добежала она до своих дверей — и только вошла в дом, как за окошками опять загудела зимняя вьюга, а месяц спрятался в тучи.
— Ну, что, — спросили её мачеха и сестра, — уже домой вернулась? А подснежники где?
Ничего не ответила девочка, только высыпала из передника на лавку подснежники и поставила рядом корзинку.
Мачеха и сестра так и ахнули:
— Да где же ты их взяла?
Рассказала им девочка всё, как было. Слушают они обе и головами качают — верят и не верят. Трудно поверить, да ведь вот на лавке целый ворох подснежников, свежих, голубеньких. Так и веет от них мартом месяцем!
Переглянулись мачеха с дочкой и спрашивают:
— А больше тебе ничего месяцы не дали?
— Да я больше ничего и не просила.
— Вот дура так дура! — говорит сестра.- В кои-то веки со всеми двенадцатью месяцами встретилась, а ничего, кроме подснежников, не выпросила! Ну, будь я на твоём месте, я бы знала, чего просить. У одного — яблок да груш сладких, у другого — земляники спелой, у третьего грибов беленьких, у четвёртого — свежих огурчиков!
— Умница, доченька! — говорит мачеха.- Зимой землянике да грушам цены нет. Продали бы мы это и сколько бы денег выручили. А эта дурочка подснежников натаскала! Одевайся, дочка, потеплее да сходи на полянку. Уж тебя они не проведут, хоть их двенадцать, а ты одна.
— Где им! — отвечает дочка, а сама — руки в рукава, платок на голову.
Мать ей вслед кричит:
— Рукавички надень, шубку застегни!
А дочка уже за дверью. Убежала в лес!
Идёт по сестриным следам, торопится. «Скорее бы, — думает, — до полянки добраться!»
Лес всё гуще, всё темней. Сугробы всё выше, бурелом стеной стоит.
«Ох, — думает мачехина дочка, — и зачем только я в лес пошла! Лежала бы сейчас дома в тёплой постели, а теперь ходи да мёрзни! Ещё пропадёшь тут!»
И только она это подумала, как увидела вдалеке огонёк — точно звёздочка в ветвях запуталась.
Пошла она на огонёк. Шла, шла и вышла на полянку. Посреди полянки большой костёр горит, а вокруг костра сидят двенадцать братьев, двенадцать месяцев. Сидят и тихо беседуют.
Подошла мачехина дочка к самому костру, не поклонилась, приветливого слова не сказала, а выбрала место, где пожарче, и стала греться.
Замолчали братья-месяцы. Тихо стало в лесу. И вдруг стукнул Январь-месяц посохом о землю.
— Ты кто такая? — спрашивает. — Откуда взялась?
— Из дому, — отвечает мачехина дочка. — Вы нынче моей сестре целую корзинку подснежников дали. Вот я и пришла по её следам.
— Сестру твою мы знаем, — говорит Январь-месяц, — а тебя и в глаза не видали. Ты зачем к нам пожаловала?
— За подарками. Пусть Июнь-месяц мне земляники в корзинку насыплет, да покрупней. А Июль-месяц — огурцов свежих и грибов белых, а месяц Август — яблок да груш сладких. А Сентябрь-месяц — орехов спелых. А Октябрь:
— Погоди, — говорит Январь-месяц. — Не бывать лету перед весной, а весне перед зимой. Далеко ещё до июня-месяца. Я теперь лесу хозяин, тридцать один день здесь царствовать буду.
— Ишь какой сердитый! — говорит мачехина дочка.- Да я не к тебе и пришла — от тебя, кроме снега да инея, ничего не дождёшься. Мне летних месяцев надо.
— Ищи лета зимой! — говорит.
Махнул он широким рукавом, и поднялась в лесу метель от земли до неба — заволокла и деревья и полянку, на которой братья-месяцы сидели. Не видно стало за снегом и костра, а только слышно было, как свистит где-то огонь, потрескивает, полыхает.
Испугалась мачехина дочка.
— Перестань! — кричит. — Хватит!
Кружит её метель, глаза ей слепит, дух перехватывает. Свалилась она в сугроб, и замело её снегом.
А мачеха ждала-ждала свою дочку, в окошко смотрела, за дверь выбегала — нет её, да и только. Закуталась она потеплее и пошла в лес. Да разве найдёшь кого-нибудь в чаще в такую метель и темень!
Ходила она, ходила, искала-искала, пока и сама не замёрзла.
Так и остались они обе в лесу лета ждать.
А падчерица долго на свете жила, большая выросла, замуж вышла и детей вырастила.
И был у неё, рассказывают, около дома сад — да такой чудесный, какого и свет не видывал. Раньше, чем у всех, расцветали в этом саду цветы, поспевали ягоды, наливались яблоки и груши. В жару было там прохладно, в метель тихо.
— У этой хозяйки все двенадцать месяцев разом гостят! — говорили люди.
Источник
Сказка «Подснежник»
Подснежник
Зима; холодно; ветер так и режет, но в земле хорошо, уютно; там и лежит цветочек в своей луковице, прикрытой землей и снегом. Но вот выпал дождь; капли проникли сквозь снежный покров в землю к цветочной луковице и сообщили ей о белом свете, что над нею. Скоро пробрался туда и солнечный луч, такой тонкий, сверлящий; он пробуравил снег и землю и слегка постучался в луковицу.
— Войдите! — сказал цветок.
— Не могу! — ответил луч. — Я еще слаб теперь, и мне не раскрыть луковицы! А вот к лету я соберусь с силами!
— А когда будет лето? — спросил цветок и спрашивал то же самое у каждого нового гостя — солнечного луча. Но до лета было еще долго; снег еще не весь стаял, и лужицы каждую ночь затягивало льдом.
— Как это долго тянется! — говорил цветок. — А мне просто не сидится на месте! Хочется потянуться, вытянуться, раскрыться, выйти на волю, повидаться с летом! То-то блаженное времечко!
И цветок потянулся в своей тонкой скорлупке, размягченной водою, согретой снегом и землею, пронизанной солнечными лучами. Скоро из земли, под снегом, пробился зеленый стебелек со светло-зеленым бутоном, окруженным, словно ширмочкой, узенькими, толстенькими листками. Снег был еще холодный, но весь залит лучами солнца, — он был уже настолько рыхл, что им легко было пробиться сквозь него, да и сами они стали теперь сильнее.
— Добро пожаловать! Добро пожаловать! — запели они, и цветок выглянул из-под снега. Солнечные лучи ласкали и целовали малютку, так что белоснежная с зелеными жилками чашечка его совсем раскрылась. Радостно и скромно склонил он головку.
— Милый цветочек! — пели солнечные лучи. — Как ты свеж и нежен! Ты первый, единственный! Ты наше возлюбленное дитя! Ты возвещаешь лето, чудное лето! Скоро весь снег растает, холодные ветры унесутся прочь! Царствовать будем мы! Все зазеленеет! И у тебя появятся подружки: зацветут сирень и желтая акация, а потом розы, но ты все-таки первый, такой нежный, прозрачный!
Вот была радость! Казалось, самый воздух пел и звучал, солнечные лучи проникали в самые лепестки и стебелек цветка. И он стоял, такой нежный, хрупкий и в то же время полный сил, в пышном расцвете юной красоты, такой нарядный в своем белом платьице, с зелеными ленточками, и славил лето. Но до лета было еще долго; облака закрыли солнышко, подули холодные, резкие ветры.
— Рановато ты появился! — сказали они цветку. — Сила еще на нашей стороне! Постой, мы зададим тебе! Сидеть бы тебе да сидеть в тепле, а не торопиться франтить на солнышке — не пришло еще время!
Холод так и щипал. Дни шли за днями, а не показывалось ни единого солнечного луча. Нежному цветочку хоть замерзнуть было впору. Но он был сильнее, чем подозревал сам; его укрепляла радостная вера в обещанное лето. Оно должно было скоро прийти! Недаром же о нем возвестили солнечные лучи. Цветок твердо верил их обещанию и терпеливо стоял на белом снегу в своем белом наряде, склоняя головку под тяжелыми, густыми хлопьями снега; вокруг него бушевали холодные ветры.
— Ты сломишься! — говорили они. — Завянешь, замерзнешь! Что тебе надо было тут? Зачем ты дал себя выманить? Солнечный луч обманул тебя! Вот и поделом тебе теперь! Эх ты, подснежник!
— Подснежник! — прозвучало в холодном утреннем воздухе.
— Подснежник! — ликовали дети, выбежавшие в сад. — Вот тут растет один, такой миленький, прелестный, первый, единственный!
И слова эти пригрели цветок, словно солнечные лучи. От радости он даже не почувствовал, что его сорвали. Он очутился в детской ручонке, детские губки целовали его. Потом его принесли в теплую комнату, полюбовались на него и поставили в воду. Цветок ожил, возродился к жизни, подумал, что вдруг наступило лето.
У старшей дочки, прелестной молодой девушки, — она уже была конфирмована — был друг сердца; он тоже был конфирмован и теперь проходил курс наук.
— Вот пошучу с ним! Он подумает, что у нас уже лето! — сказала девушка, взяла нежный цветочек и положила его в душистый листок бумаги, на котором были написаны стихи о подснежнике. Они начинались словом «подснежник», а кончались словами: «Теперь, дружок мой, ты на всю зиму останешься дурачком!» Да, вот что говорилось в стихах, которые она послала другу вместо письма. Цветок очутился в конверте; как там было темно! Он точно опять попал в луковицу! И вот он отправился в путь, побывал в почтовой сумке, его тискали, комкали; приятного тут было мало, но и этому пришел конец.
Письмо дошло по назначению; его распечатали и прочли. Друг сердца был так доволен, что расцеловал цветок и спрятал его вместе со стихами в ящик. Там лежало много таких же дорогих писем, но все они были без цветов; этот явился первым, единственным, как назвали его солнечные лучи, и цветок не нарадовался этому!
А времени радоваться было у него довольно: прошло лето, прошла и длинная зима, снова настало лето, и тогда только его опять вынули. Но на этот раз молодой человек не был весел и так сердито принялся рыться в письмах и бумагах, что листок со стихами полетел на пол, и подснежник выпал из него. Правда, он высох и сплюснулся, но из-за этого не следовало все-таки швырять его на пол! Все же лежать на полу было лучше, чем сгореть в печке, куда угодили все письма и стихи. Что же случилось? То, что часто случается. Подснежник обманул молодого человека — это была шутка; девушка обманула его — это уж была не шутка. Она избрала себе летом нового друга сердца.
Утром солнышко осветило маленький сплюснутый подснежник, выглядевший словно нарисованным на полу. Девушка, подметавшая пол, подняла его и вложила в одну из книг на столе; она думала, что нечаянно выронила оттуда цветок, приводя стол в порядок. И вот цветок снова очутился между стихами, но на этот раз напечатанными, а они ведь важнее написанных, по крайней мере обходятся дороже.
Прошли годы; книга все стояла на полке; но вот ее взяли, открыли и стали читать. Книга была хорошая: стихи и песни датского поэта Амвросия Стуба; с ними стоит познакомиться. Человек, читавший книгу, перевернул страницу.
— Подснежник! Недаром его положили сюда. Бедняга Амвросий Стуб! Ты тоже был подснежником среди своих собратьев! Ты явился слишком рано, опередил свое время, и тебя встретили буйные ветры и непогода. Пришлось тебе скитаться из дома в дом, от одного фионского помещика к другому, разыгрывая роль цветка в стакане с водою или вложенного в рифмованное письмо! Да, и ты был подснежником, обманчиво возвестившим лето, недоразумением, шуткой, но все же ты был первым, единственным, дышащим юношеской свежестью, датским поэтом. Оставайся же тут, подснежник! Ты положен сюда недаром.
И подснежник опять положили в книгу; он был и польщен и обрадован, узнав, что положен в это прекрасное собрание песен недаром и что сам певец был таким же подснежником, над которым подшутила зима. Подснежник понял все по-своему, как и мы всякую вещь понимаем по-своему.
Источник
